Сегодня 40 дней с момента кончины известного одесского краеведа, Почетного гражданина Одессы и просто любимого и уважаемого многими горожанами Олега Иосифовича Губаря.

О нем можно говорить много. Но лучше прочитать статью Алены Яворской:

ТАКОЙ СУМАШЕДШИЙ ГУБАРЬ

О своем друге Губарь напишет замечательную книгу «Человек с улицы Тираспольской». А он сам, Олег, с какой улицы? Да с любой – Ришельевской, Екатерининской, Итальянской, Еврейской, со всех сразу, ибо он – дитя Одессы. Банально? Но полностью соответствует истине.

Ну, начать хотя бы с того, что в детстве его, как и всякого приличного одесского мальчика, обучали играть на скрипке. А учился он в школе, где раньше, «до семнадцатого года», была гимназия Иглицкого. Геолог по образованию, археолог по зову сердца, журналист с многолетним стажем. То есть: копает, как геолог, реконструирует, как археолог, и пишет – нет, не как журналист (это подчас звучит оскорбительно), а как – Олег Губарь.

Человек, внимательно вглядывающийся в окружающий мир. Он глядит под ноги – и, как Андерсен, в сточных желобах, на мостовой находит удивительные вещи. Сколько историй о найденном в подвалах или выкупленном у работяг, роющих котлованы на месте старых домов, за стандартную цену – бутылку водки. Да какие истории – заслушаешься!

Его окружает мир странный, причудливый, уютный, домашний. Например, коллекция стеклянных бутылочек и пузырьков самого разного назначения. Нет, далеко не все они содержат знаменитую «губаревку», но определенно все – воздух старой Одессы.

Проекты его всегда немного авантюрны – от раскопок в центре Одессы до тени Пушкина на известном перекрестке. Таких, как он, зачастую называю городскими сумасшедшими. И не зря! Ведь именно Олег основал «Клуб городских сумасшедших» и является его бессменным председателем.

Колкий, ироничный, бравирующий любовью к горячительным напиткам и знанием всех питейных заведений Одессы – как дореволюционных, так и нынешних. Но есть и другой Губарь – творец мифов и легенд. Кто еще, кроме Олега, мог сказать, что осколки бокалов, найденных на раскопках у городского театра, – те самые, которые разбили на счастье чуть ли не при закладке Одессы? А его рассказы об игральных картах? И кто лучше Губаря знает, что пил и во что и с кем играл в Одессе Пушкин?

Есть и третий Губарь, известный немногим, – завсегдатай Публичной библиотеки и Областного архива. Он часами, днями, годами сидит над подшивками старых газет и выуживает крохи информации. Ведь это именно он раскопал заметку о прибытии в Одессу некоего Стефенсона – он же Стивенсон, автор «Острова сокровищ».

Надо уметь не только найти, но и увидеть. Неподъемные дела в архиве, написанные писарями тексты зачастую прочесть может лишь опытный дешифровщик – и дело не только в ятях и ерах, а в почерке, иногда четком до изумления, но чаще до изумления небрежном, особенно у начальства. Разобрать, прочесть, соотнести с другими материалами и сведениями, выстроить целостную картину – это полдела. А вот написать так, чтобы об этом было интересно читать не только специалисту, но и обычному человеку – задача не менее сложная. Олег это делает виртуозно.

Что символично – работал он всегда (ну, почти всегда) – в изданиях со словом «Одесса». Газеты «Вечерняя Одесса», «Одесский вестник», журнал «Одесса». Разве что сделал исключение для альманаха «Дерибасовская-Ришельевская». Литературно-художественный, историко-краеведческий альманах, бессменным членом редколлегии которого Губарь является с первого выпуска, выходит уже четырнадцатый год, и топонимика все же одесская.

Губарь обладает еще одной чертой: если вашу работу похвалил Олег Губарь, будьте уверены – это честная оценка. Все мы живем в одном городе, и, в отличие от журналистов начала 20 века, стараемся быть комплиментарными в «критике» театральных постановок, выставок, книг. Губарь же может дать резкую оценку книге или статье, невзирая на лицо и пол этого «лица».

Первая его книга вышла 20 лет назад, в 1993-м, – «Пушкин. Театр. Одесса». Были у него и «Сто вопросов “за Одессу“» и книги о фотографах Одессы, о Воронцове (кстати, Олег был организатором перенесения праха четы Воронцовых). Есть у него и совместные работы – замечательный альбом «Память Одессы», один из первых альбомов о старой Одессе сделан вместе с одесситом А. Розенбоймом (он же Р. Александров), американской ирландкой П. Херлихи, американской еврейкой Б. Кауфман и русским французом Н. Ильиным. Такая вот международная компания, вполне в духе старой Одессы. А вместе со своим другом Михаилом Пойзнером он сделал две неподъемные по объему материальному и потрясающие по объему информационному книги «Оккупация: Одесса, 1941-1944» и «Первые кладбища Одессы».

Пишет он и прозу – ироничную, грустную, язвительную, в общем, губаревскую. «Second hand» и Second ear», «Телемак» и «Мелкое хулиганство».

Олег многолик: от «Старой Одессы в курьезах и анекдотах» до «Энциклопедии забытых одесситов», от «Весов и мер старой Одессы» до «Автографов Одессы». Причем читаются первые как научное исследование, а вторые – как увлекательный детектив. И рассказ об автографе, скажем, купца-старообрядца Лариона Портного (беру наугад самое неизвестное имя) ничуть не уступает истории автографа Михаила Воронцова или Иосифа Дерибаса. А в «Энциклопедии» можно найти и лихих корсаров и скромных военных комендантов.

Награждали Олега неоднократно и всячески – он и «Золотое перо», и «Одессит года», но, на мой взгляд, наиболее соответствует характеру и жизни Олега Губаря премия «Люди дела». Ибо он и есть человек дела. И кто скажет, что Губарю шестьдесят?

К пятидесятилетию Олег Губарь сделал подарок себе и друзьям – издал «Энциклопедию друзей». К шестидесятилетию подарок сделали Олегу – при участии Одесского отделения «Джойнт» и с помощью друзей вышла книга «Очерки ранней истории евреев Одессы».

В основном, изучением истории евреев Одессы занимались люди зарубежные и иногородние. Что ж, часто так случается. В Америке вышла книга Стивена Ципперштейна «Евреи Одессы. История культуры. 1794-1881», в России – Израиле в издательстве «Гешарим» – книга М. Полищука «Евреи Одессы и Новороссии: социально-политическая жизнь евреев Одессы и других городов Новороссии. 1881-1904». Даже книга, написанная одесситом И. Котлером – «Очерки по истории евреев Одессы», – увидела свет в Иерусалиме. Словом, об Одессе, но не в Одессе.

Но Олег исправил это досадное недоразумение. С присущим ему блеском, за которым скрываются годы и десятилетия тяжелой работы. Ведь работа исследователя сродни археологическим раскопкам. Копать надо несколько месяцев каждый год, и не гарантия, что сразу найдешь золотую пектораль. Нет, откопаешь, скорее всего, обломки, осколки. И так много лет подряд. Как говорил один из киногероев: «Это, конечно, не подвиг, но что-то героическое в этом есть». Суметь восстановить из мельчайших осколков быт давно забытых народов, вернуть их нам, сегодняшним – подвиг. И восстановить по сухому языку канцелярских документов, по разбросанным в разных архивных делах фактам картины жизни двухсотлетней, столетней давности – подвиг не менее значимый.

Если бич археологов – жара, то для исследователя, работающего в нашем архиве, хорошей погоды не бывает. Бывает либо очень жарко, либо очень холодно. Здание бывшей Бродской синагоги вдохновляет на свершения, но читальный зал небольшой, очередь на работу в нем большая, дела и вовсе неподъемные. Постоянных читателей, как в той же Публичной (ныне библиотеке им. Горького), считай, и нет. За одним исключением. И исключение это – Губарь. Бесконечные описи, горы архивных папок, многолетняя работа – и в результате появляется эта книга. Не просто расположенный в должном порядке перечень архивных фактов, как зачастую бывает, но и интерпретация, предположения, версии автора.

В книге три раздела. Первый и дал название самой книге – «Очерки ранней истории евреев Одессы». За сухим названием «Миграция и первичное заселение» – картина жизни первых поселенцев. Олег опирается на уникальный документ «Именной список евреям, приписавшимся в мещане города Одесса, с показанием семейства их и лет, и откуда кто прибыл в сей город». А было их 249 человек, возраст самого старшего, Нахмана Мошковича – 80 лет.

Самые ранние ведомости о раздаче мест под застройку (15 сентября 1794 г.) сохранили фамилии Абрамовича, Герца, Гершковича, Израилева, Ицковича и Фельдшевича. (Сегодня в Одессе можно найти, в лучшем случае, Абрамовича, да и то не потомка, а однофамильца.)

Исследователи до сих пор не могут установить точного списка первых одесских раввинов. Не претендуя на последнее слово в этом споре, Олег пишет об отсутствии надежных архивных подтверждений в некоторых случаях, и о том, что одно из первых упоминаний об одесском раввине сохранилось в описи утраченного дела «Об отдаче еврею Гершке Лейбовичу жены его, находящейся у раввина» (16-20 апреля 1797 г).

Первые молитвенные дома, холодная синагога, участие евреев в деятельности муниципалитета, ремесленные цеха, драматические истории о потере места под застройку, истории преуспевания – все в этой главе.

И отдельные заглавия дел, характеризующие обычную жизнь с ее горестями и радостями, к примеру – «О причиняемых здешнему иногороднему портняжескому еврейскому обществу цехмастером Иваном Курдюмовым в пьяном образе разных притеснениях и обидах».

А почему первую общественную баню прозвали еврейской? Оказывается, в контракте подрядчик обязался «для евреев сделать … входной колодец, по их обыкновению, за что я имею получать от них особую плату, от меня уже установленную».

А скандал с новогодними увеселениями в ночь 1 января 1800 года – спор за право организации праздничного вечера между еврейкой Рухлей и купчихой Рожновой?

Губарь пишет о формировании еврейских фамилий – первые поселенцы, как правило, фамилий не имели. Застройка Еврейской улицы – в 1819-м название уже официально существует. Список евреев, награжденных медалью «За прекращение чумы в Одессе 1837 г.». И к этой главе – 20 страниц примечаний мелким шрифтом. Исследователи оценят – отсюда виден объем проделанной работы.

Вторая глава – «Бродская община и синагога». Об интересе к Бродской общине Губарь заговорил лет восемь назад. И результат – описание и анализ, охватывающий почти столетнюю историю: от первичного состава общины, ее формирования, синагогальной реформы, взаимоотношений с главной синагогой и до возникновения новой Бродской синагоги.

Сам Губарь пишет так: «Храм этот – рельефная презентация промежуточного итога цивилизующей деятельности Бродской (галицийской общины) одесских евреев, начиная с младенчества города… Бродская община – это община в общине, то есть отдельная от остального одесского еврейского общества неформальная социальная структура». Приведен и список прихожан новой Бродской синагоги, включающий глав 214 семейств. Знаменитые одесские фамилии: Ашкенази, Баржанский, Вайнштейн, Ландесман, Ландау, Натанзон, Пуриц, Хари – словно читаешь Жаботинского, Юшкевича, Ильфа и Петрова, Олешу.

И третья глава – о том месте, где эти же фамилии были высечены на надгробиях: «Старое (Первое) еврейское кладбище».

Губарь убедительно доказывает, что появилось оно не ранее 1803 г., а предыдущие захоронения были на Хаджибейском. До него никто не писал и о чумном еврейском кладбище 1812 г. – погибших иудеев и христиан хоронили раздельно.

Еврейское кладбище несколько раз расширялось – прошения о расширении датированы 1836, 1846, 1856 годами, работой на нем были заняты многие: «нахожусь услугою на еврейском кладбище», «прежде был погребщик». Его благоустраивали, строили ограду, высаживали деревья. Но в 1935 году кладбище было уничтожено. Информация об этом – по косвенным признакам, публикаций и документов нет. Но в 1936 году уже появился парк Ильича. Приводит Олег и курьезные факты в такой, казалось бы, грустной теме: выдача подложных свидетельств о смерти, с помощью которых «покойник» мог, оставив долги в Одессе, жить в Париже.

Олег составил по некрологам список лиц, погребенных на кладбище. Среди них Менахем Шестопалов – один из первых одесситов; Василий Штерн – просветитель, директор казенного Еврейского училища; Рафаил Хава – купец 1-й гильдии, турецкий консул; адвокат Меер Серебряный; Давид Вальтух – основатель торгового дома; Абрам Бродский, «тот самый» Бродский – финансист и филантроп, и другие, создавшие наш город.

И «на сладкое», для исследователей – приложения. Рассказ о городском раввине Михеле-Цви Гальперине. Полностью опубликован «Именной список евреям, приписавшимся в мещане города Одесса, с показанием семейства их и лет, и откуда кто прибыл в сей город». Алфавит о евреях, прописанных в ревизии 1811 года. Список одесских купцов-евреев записанных по ревизии 1816 года из дела с занятным названием «Списки одесских купцов и донесения таможенных застав о не производившейся торговле через эти таможни одесскими купцами». И то, чем так нечасто балуют тех же исследователей, – алфавитный указатель. Его стоит перечитать и неискушенному читателю: фамилии первых поселенцев, строителей, создателей нашего города. Фамилии «Губарь» там нет. Но он, тем не менее, их прямой потомок – по тому, что сделал для нашего города.